• Блинов, Александр Борисович. Рассказы толстого мальчика / ил. О. Золотухиной. - М.: Арт Волхонка, 2016. - 224 с., ил.
• Блинов, Александр Борисович. Чистые враки: рассказы / ил. Zilasaule. - М.: Самокат, 2016. - 240 с., ил. - (Для тех, кому за 10)
• Соловьёв, Михаил Вадимович. Переход: приключенческая повесть / ил. Д. Рютиной. - М.: Детская литература, 2015. - 272 с., ил. - (Лауреаты Международного конкурса имени Сергея Михалкова)

Добрый день, друзья мои!

Сегодня я познакомлю вас с двумя новыми авторами, один из которых - профессиональный художник и архитектор - дебютировал в прошлом году как детский писатель сразу двумя книгами, а другой - профессиональный музыкант, детектив (недурно, согласитесь, впрочем, Михаил Соловьёв еще много чего в жизни делает профессионально) и романист - дебютировал годом раньше в детской литературе. Оба автора явились на белый свет уже давненько, больше полувека тому назад, оба настоящие непоседы, так что поведать нам могут много интересного. Да так оно и есть на самом деле, во всяком случае, я от знакомства с их книгами получил немалое удовольствие.

Начну с рассказов о самом себе, своих друзьях, родителях, бабушках и прабабушках Александра Блинова. Впрочем, можно ли с полной уверенностью назвать их автобиографическими? Думаю, что нет, да и сам автор, кажется, подсказывает нам это названием второго сборника - «Чистые враки». Книжки «Рассказы толстого мальчика» и «Чистые враки» не продолжают друг друга - это не традиционные «Детство» и «Отрочество». Они, скорее, дополняют друг друга, углубляют наше представление о герое, авторе и о том времени, когда им впервые открывалось мироздание. Именно поэтому предпочесть какую-нибудь одну книгу из двух невозможно. Изданные разными издательствами они, повторюсь, составляют единый текст. Кстати сказать, второй сборник, «Чистые враки», вышел в «самокатовской» серии «Для тех, кому за 10», редактируемой хорошо нам знакомым и давно любимым писателем Юрием Дмитриевичем Нечипоренко .

Главным образом новеллы Александра Блинова повествуют о мальчике лет десяти - двенадцати, его открытии мира и начинающемся взрослении. Это возраст Тома Сойера, когда самые захватывающие приключения происходят с человеком в собственном огороде и в соседнем переулке, когда пираты, индейцы, прерии и горные ущелья встречаются на каждом шагу, а никем не открытые планеты ждут за углом бабушкиной избы. Но таково лишь поверхностное прочтение книжек. На самом же деле рассказчик всех этих веселых, как анекдоты, и печальных, как философские притчи, историй постоянно меняется, точнее, меняется угол зрения, с которого читатель видит происходящее, потому что голоса мудрого старого автора - Александра Борисовича Блинова и героя-рассказчика - мальчика Саши Блинова, Блиныча, как зовут его друзья, постоянно чередуются, видение и осмысление одних и тех же событий в каждом маленьком рассказике получается двойным, стереоскопическим, как бы предполагая меняющегося, растущего читателя. Оттого, может быть, взрослым книжки Александра Блинова говорят больше, чем маленьким. Что отнюдь не является их недостатком, а напротив - достоинством.

Читать про приключения в собственном дворе «крупного, упитанного, неуклюжего и косолапого» Блиныча, желающего быть и «усатым дворником Фаридом в фартуке, и космонавтом в шлеме, и водителем синего троллейбуса, и певцом Муслимом Магомаевым с календарика», его закадычного дружка Пехтеря и не менее закадычного дружка женского пола Верки весело и интересно, но, пожалуй, и не более чем. А вот читать о старости, смерти и бессмертии (ибо все мы бессмертны, пока о нас помнят) бабушек и дедушек, которые продолжают любить тебя и помогать советами с облачного неба над Невой - это совсем другое дело. Тут автор, в каком-то смысле подобно дантовскому Вергилию, за руку вводит нас из области добротной юмористической беллетристики в область настоящей литературы. Недаром действие одной из первых историй в книжке про толстого мальчика и одной из последних новелл книжки «Чистые враки» происходит на кладбище, где совсем не страшно, ведь лежащие там родные старики никому не дадут тебя в обиду, а уж тем более - прабабка Кика, руководящая тобой прямо из облаков, где удобно возлежит головой к Арбату, ногами к бассейну «Москва», и дед Петр, оставивший тебе в наследство три царских золотых червонца.

Смешное и грустное, дурашливое и философическое переплетаются в этих сборниках, как уток и основа, составляя, в сущности, единое полотно, где правдивого и выдуманного не различишь. Да и не надо, ведь литература - это и есть (и должна быть!) правдивая ложь, то есть та самая Истина, о которой когда-то беседовали Христос и Пилат, еще не умывший рук.

Правдивой ложью, в сущности, является и повесть иркутянина Михаила Соловьева «Переход», приключенческо-мистическая, то есть почти фантастическая и в то же время почти реалистическая история о том, как двое подростков из нашего недавнего, не то еще советского, не то уже новорусского, в общем, из 90-х, похоже, годов, случайно стали обладателями послания пропавшей на Байкале в 1911 году экспедиции, совершившей переход из реального в потусторонний мир, где чудовищно обогатились бы, если бы смогли возвратиться из мира духов в мир людей.

О письме узнали конкуренты мальчишек, ну и, сами понимаете, дальше начался чуть ли не Голливуд. Однако лишь «чуть ли». Все-таки автор ориентируется на родную Сибирь и на русскую словесность, в частности, запев в «Переходе» явно из каверинских «Двух капитанов», сюжет отчасти напоминает старую советскую приключенческую повесть Вахтанга Ананяна «Пленники Барсова ущелья», а вся повесть целиком отсылает, пожалуй, к раннему (периода героических рассказов) Ефремову, с той лишь разницей, что в советских приключенческих книжках пели песню безумству храбрых и человек звучал гордо, а здесь он - игрушка богов и поет не «Смело мы в бой пойдем за власть Советов», да и вообще не поет, а молится, уповая заодно на помощь профессионально камлающей шаманки.

Я, конечно, чересчур ироничен. Повесть Михаила Соловьева очень даже недурна, вполне профессиональна, читается взахлёб, кончается, как и положено, победой наших и - выдам спойлер - даже с малым золотишком, а вот второго плана лишена, несмотря на намеки некоторых сетевых критиков о его наличии. В самом деле, не считать же идею бессребреничества, точнее победы над жадностью, которая как бы априори присуща человеку, вторым планом - для того все названное слишком уж на мелководье. Да и нет никакой во втором плане необходимости, напротив, все эти умствования-философствования способны лишь испортить жанровый текст. Опытный автор Михаил Соловьёв это отлично знает и, как настоящий канатоходец, балансирует на тонкой проволоке над пропастью, не срываясь и не сбиваясь с шага, проходит все четыре четверти пути, а потому и вызывает наши искренние аплодисменты.

На этом сегодня всё, друзья мои. Познакомьтесь подробнее с представленными книгами - они вполне того заслуживают.

Будьте здоровы и читайте с удовольствием.

Блинов Александр. Чистые враки / Илл.: Zilasaule. - М.: Самокат, 2016. - 240 с. - (Серия: Для тех, кому за 10) - ISBN: 978-5-91759-499-60

https://www.youtube.com/watch?v=zaj5UEatgwo

Аннотация к книге "Чистые враки (с автографом)": Александр Блинов - по первой профессии конструктор летательных аппаратов (ракет), по второй - художник-график. А еще он работает как архитектор - рисует здания, придумывает проекты домов и квартир. И рассказы его напоминают такие сказочные дома, в одном из которых живёт весёлый герой - мальчик Саша, над которым все потешаются. Да он и сам всегда готов посмеяться над собой. Если бы был такой смешнометр, по которому измерялся юмор в рассказах, то эти рассказы были бы чемпионскими. Недаром они так понравились Артуру Гиваргизову, признанному мастеру детского смеха. Начал писать автор недавно, и это его вторая книга - так что спешите познакомиться с восходящей звездой детской литературы. Рассказы эти годятся для взрослых не меньше, чем для детей, как и все книжки серии "Для тех, кому за 10". Для среднего школьного возраста.

Фотографии в альбоме «Книги - фото книг », автор g asin.dima на Яндекс.Фотках

Что же я такое и зачем я здесь вожусь:

УДК 821.161.1-32 ББК 84(2Рос=Рус)6-44 Б 69 Серия «Для тех, кому за 10» Автор и куратор проекта Юрий Нечипоренко При поддержке журнала «Электронные пампасы» Блинов, Александр. Чистые враки / А. Блинов. ; ил. zilasaule. - М. : Самокат, 2016. - 240 с. : ил. - (Для тех, кому за 10). ISBN 978-5-91759-499-6 Александр Блинов - по первой профессии конструктор летательных ап- паратов (ракет), по второй - художник-график. А еще он работает как ар- хитектор - рисует здания, придумывает проекты домов и квартир. И рас- сказы его напоминают такие сказочные дома, в одном из которых живёт весёлый герой - мальчик Саша, над которым все потешаются. Да он и сам всегда готов посмеяться над собой. Если бы был такой смешнометр, по которому измерялся юмор в рассказах, то эти рассказы были бы чемпи- онскими. Недаром они так понравились Артуру Гиваргизову, признанно- му мастеру детского смеха. Начал писать автор недавно, и это его вторая книга - так что спешите познакомиться с восходящей звездой детской литературы. Рассказы эти годятся для взрослых не меньше, чем для детей, как и все книжки серии «Для тех, кому за 10». © Блинов А., 2016 © zilasaule, иллюстрации, 2015 © Издание на русском языке. ООО «Издательский дом «Самокат», 2016 ISBN 978-5-91759-499-6 Б 69

ПОСВЯЩАЕТСЯ Белой фарфоровой балерине в розовой пачке, плюшевому медведю Фросе без уха, а также Кате, Соне, Поле, Гале, Вере, Оле, Тане… и Пете, а также девочке Насте из соседнего подъезда, её собаке Вулкану и кошке Мусе, а также песочнице под железным мухомором дома номер семь по улице Яблочкова, грустному Чайному грибу в трёхлитровой банке под марлей на подоконнике, чёрной вороне на старом тополе за зелёными мусорными баками, запаху метро, хомячкам Флоре и Сёме,

синему облаку-жирафу без одной задней ноги, печальному сому Феде в аквариуме магазина «Рыба» через дорогу, детсадовскому ящичку для одежды с толстой жабой на дверце, дворнику Фариду в брезентовом фартуке со шлангом, улыбчивому Гагарину с гашёной синей почтовой марки с зубчиками, стеклянной молочной бутылке с горловиной, заткнутой фольгой, которую надо было выдавливать пальцем, а также календарику с Муслимом Магомаемым, очередям, Ленину в Мавзолее в гробу с хрустальной крышкой, обледенелым проводам между крышами домов 47 и 49 по улице Руставели, которые на ледяном ветру издают тот пронзительный скрежещущий звук, что вдруг разом рассыпается на тысячи серебряных колокольчиков, чёрной морской черепахе Ксенье в синем эмалированном тазу под кроватью, красным вязаным варежкам на резинках, плюшевому коню Аркадию,

а также одноногому соседу по коммуналке бывшему танкисту Григорию Даниловичу, который вечно забывал свой деревянный протез в туалете, вечным бабкам у подъезда на старых венских стульях, а также синим скрипучим железным качелям в соседнем дворе - посвящается.

9 ДОТЯНУТЬСЯ ДО ЗВОНКА

11 СОН В детстве, когда я только научился ходить, я посто- янно куда‑нибудь заваливался. И засыпал. - Опять нет, - говорила мать отцу. - Борь, да куда он завалился‑то? Начинали искать. Иногда сразу находился. А иногда знакомых приходилось приглашать, родственников и даже соседей по коммунальной квартире. Ну обшарят всё, вытащат меня, обтрясут, постоят надо мной, повздыхают… И разойдутся. А я опять играю, бегаю там, и снова - бемц! Сплю! Как заводной цыплёнок. Был у меня такой. Цыплёнку вставляли ключик, проворачивали, и цыплёнок прыгал, подбрасывал

13 на ножках-проволочках своё жёлтое железное тело и - хлоп на бок. Лежит… Только ножки ещё раз-два дёрнутся. И всё. Затих. Цыплёнка снова заводят, и он прыгает, пры- гает… Поначалу родители очень переживали: прямо не мальчик, а кегля какая‑то! Меня и так, и сяк вертели. И к окну, и к торшеру подносили… Нет, вроде мальчик. Поставят - стою. - Сашенька, ну беги же, рыбка моя, к мамочке! - Шлёп, шлёп, бемц на бок - сплю. Вдруг проснусь и снова бегаю, бегаю… Как за- водной цыплёнок! - Нет, ну точно испорченный, - вздыхала мать. - Придётся нести в мастерскую для почин- ки детей. Это рядом. И понесли. Заходим. Полки, стеллажи по стенам… слева девочки, справа мальчики лежат испорченные: как сто пятнадцать Буратин-мальчиков и семьдесят пять Мальвин-девочек. За прилавком - толстый продавец, будто врач в белом халате. - Ну, давайте сюда своего испорченного, - гово-

14 рит, - авось, не подавлюсь. - И раздвигает себе рот двумя руками: - А ну, прыгай! - Ну, смелее, сынок, - смеются папа с мамой. - Опля… Я разбежался и… прыгнул! Просыпаюсь, а на меня смотрит толстая тётень- ка в белом халате и улыбается: похоже, это мне сон такой приснился, пока меня в поликлинику за руку волокли. - Вот, Роза Моисеевна, - вздыхает мать. - По- смотрите, что с нашим сыном не так… Я - бемц на кушетку - и заснул. Роза Моисеевна меня разбудила, взвесила, из- мерила, залезла в рот десертной серебряной ложеч- кой, захваченной матерью из дома… - Нет, - говорит. - Всё так. Я снова - брык - заснул. Так измаялся от этих процедур! - Ну, прямо и не знаю, - зевнула Роза Моисеев- на. - Может, подрастёт, и… само пройдёт! Я сама спать хочу, сил нет! Вот так бы завалилась куда‑ни- будь и заснула… Брык на кушетку - и спит! - Борь, а может, у Сашки‑то это заразное? - мать повернулась к отцу. - Пойдём отсюда по‑хороше- му, а?.. - Сунула по‑быстрому в карман халата Розе Моисеевне шоколадку «Алёнка», и на цыпочках мы

15 вышли из кабинета в коридор, тихонько прикрыв за собой дверь. Чтобы не разбудить. А я продолжал спать дальше. Особенно я любил спать за шкафом. Меньше - за вьетнамской этажеркой со сло- никами. Но мог и под скатерть круглого стола у окна завалиться, и даже за швейную машинку. Особенно расстраивалась мать. - Боря, - говорила она, - он что, вот так всю жизнь и проспит?.. И что из него получится… мед- ведь-коала из Китая?!. Говорят, они во сне с дерева падают на землю и даже не просыпаются. - Почему, Лидочка, обязательно коала? - удив- лялся отец. - Может и космонавт получиться… Вот-вот развитой социализм наступит, и все по- летят к звёздам космос осваивать! Лететь, кста- ти, Лидочка, тысячи световых лет. Только во сне и долетишь! Человек же во сне не стареет, и ему сны интересные снятся… Я бы полетел, с удоволь- ствием… Наконец бы отоспался! А что на Земле? В лучшем случае закончу начальником отдела. А там, на звезде, выхожу я из звездолёта, а ко мне инопланетяне со всех сторон счастливые бегут: зе- лёные, голубые, красные, и вытянутые, и плоские, и как кубик с ушами… И выбирают меня Главным

16 Президентом Далёкой Звезды по Сну. Потому что у меня стаж, Лидочка, будет тысяча световых лет сна, а не дурацких двадцать пять, положенных для пенсии. - Да ну тебя, - вздыхала мать, - вечно ты… Я же, Боря, серьёзно. - И я серьёзно, - вздыхал отец и зевал. Так я и спал себе дальше пре-спо‑кой-нень-ко… Спал-спал и - вырос! Во сне хорошо в рост идёшь. Со временем я спал всё меньше. А сейчас и вообще толком не сплю: и времени нет, и нервы… Даже таблетки от бессонницы при- нимаю - не особо помогают. А если и снятся сны, то коротенькие, и серые, и… смотреть не на что. Правда, остался у меня в Питере друг художник, тоже Сашка. Вот он продолжает видеть цветные сны, полные чудес и счастья! Я когда в Питер приезжаю, мы с Сашкой за- валиваемся в уютное кафе на Лиговке или Петро- градке, и он мне свои сны рассказывает - так ин- тересно, что и перебивать не хочется. - Знаешь, Сань, - грустно говорит иногда Саш- ка, - иной раз и просыпаться не хочется - так там во сне хорошо. Мне кажется, он так шутит.

17 А когдау менясынродился -с нимвсёповторилось!.. Но я особо не расстраиваюсь. Вот и сейчас: поискал по углам, побегал - без толку. Ну точно: завалился куда‑нибудь и спит! Пойду и я прилягу. Может, повезёт, и засну! «ДЕТСКИЙ МИР» Накануне дня рождения родители вели меня в «Детский мир» покупать подарок. Какой я хочу! - Всё что угодно! - говорила моя мать. - Хоть «коня в пуху», хоть «слона в шоколаде»… Но только, Сашенька, что‑то одно! Из года в год это происходило так. Мы входили в «Детский мир». Сначала мне покупали мороженое. Мороженое продавали такие полные тётеньки в белых халатах и чепчиках. Перед ними стоял лоток со стеклянной крышкой. В лотке - железный поднос с дырками. В каждую дырку был всунут рожок с большой сли- вочной коричневой или белой головой, истыканной изюмом. Я любил шоколадное! (И до сих пор люб- лю.) Меня сажали на банкетку, я съедал своё шоко- ладное мороженое, мне вытирали рот, и я был готов:

18 «Как космонавт - к выходу в открытый космос», - говорил отец. И меня вели в Первый отдел! В Первом отделе продавались самые дорогие и самые шикарные игрушки. Там было всё! Там были трёхколёсные велосипеды и желез- ные машины, пахнущие свежей краской, и экска- ваторы, и снегоуборочные машины, и подъёмный кран, стрелу которого можно было поворачивать… - Ну, Сашенька, выбирай, - говорила мать, - но что‑нибудь одно! А мы с папой вон там посидим. Это было не-вы-но-си-мо! Я мучился полчаса, а может, и час! Я прижимал одну машинку, ставил! Хватал другую! Крутил кран! Открывал у экскаватора ковш! Закрывал у экскаватора ковш! Я возил самосвал и гудел! Я рычал! И поднимал у самосвала кузов! Я представлял, как буду в кузов насыпать ковшом экскаваторапесок,и шуршал,как сыплющийсяпесок! Конечно, было бы хорошо купить и экскаватор, и вот ту красную машину-пожарку, и ещё грузо- вик… Но я понимал: это невозможно!

19 Надо сделать выбор! Потом ко мне подходили родители. - Сашенька, - говорила мать, - ну, ты выбрал, рыбка моя? Я стоял: в одной руке - один грузовик, в дру- гой руке - другой. У ног стоял третий. - Нет! - мотал я головой. - Сашенька, - говорила мать. - Ну ты пока поставь машинки‑то на место, а мы пойдём посмо- трим другие подарки… И меня приводили в следующий отдел. Там были куклы. Одна кукла умела закрывать глаза. Другая говорила «мама». Третья кукла умела крутить головой и совать в рот ложку! А ещё медведи! Медведи рычали и кряхтели… А ещё зайцы! Зайцы били в барабан и дрыгали ногами… Куклы меня, в общем‑то, не интересовали. Я был мальчик. Поэтому в основном меня интере- совали медведи. Через полчаса подходили ко мне отец с матерью. - Сашенька, рыбка моя! Ну, ты выбрал что‑ни- будь? В одной руке я держал медведя, в другой руке я держал какого‑нибудь мехового крокодила. У ног моих стоял жираф. - Нет, - мотал я головой.

20 - Ну и поставь жирафа на место! - говорила мать. - Что ты его измучил? Смотри, и медведь уже сам никакой. У него глаза в кучу, как у тебя! Рыбка моя, давай дальше пойдём… А ты не хочешь мороженого? Меня сажали на банкетку, я съедал второе мо- роженое, и меня вели к Третьему отделу, где были всевозможные настольные игры. Там был и футбол, и хоккей… Там были немыслимой красоты кубики, из кото- рых можно было построить что угодно: хоть дом, хоть крепость для солдатиков, хоть Кремль со звездой… Там была волшебная железная дорога, где ез- дил поезд, как настоящий! Это было что‑то невозможное! Через полчаса подходили отец с матерью. - Сашенька, ну, ты выбрал, рыбка моя? Я стоял: в одной руке - железная дорога, в другой - огромная коробка с хоккеем. У ног ле- жал футбол… - Нет… - мотал я головой. - Сашенька, ну положи ты эти коробки. У тебя уже руки до земли оттянулись! Пошли! Иди вон съешь мороженое. Я ел третье мороженое и ещё выпивал стакан газировки. Меня вели в туалет и потом - к сле- дующему отделу…

22 Так мы проходили все три этажа! И вот, наконец, меня подводили к маленькому при- лавку у выхода из «Детского мира». - Сашенька, а смотри, какая прекрасная малень- кая синяя машинка! - говорила мать. - Она тебе нравится? - Да… - кивал я. - Боренька, - кричала в толпу мать, - Сашень- ка выбрал! - Прекрасный выбор, - говорил отец и засовы- вал в карман пальто сложенную газету. - Три часа двадцать минут - и замечательная синяя машинка! Счастливый, на шатающихся ногах, я выходил из «Детского мира». - А самосвал? - оглядывался я. - А медведь, который рычит, а пожарная машина?.. - Ничего страшного, - отвечала мать. - Само- свал - на следующий день рождения! Мы же тебе сказали: «Всё, что захочешь»?! - Ну да, - кивал отец и разворачивал газету. - Безусловно. Я шёл, прижимая к себе машинку, а следом надо мной в вечернем московском небе летели верени- цей самосвал, медведь, который рычит, и большая красная пожарная машина…

23 С каждым годом вереница игрушек становилась всё длиннее. ДЕД МОРОЗ В Деда Мороза ни я, ни Верка с Пехтерем, ни Вась- ка Плоткин особо уже не верили. Когда он приходил к нам в детский сад, я не- заметно ощупывал его кафтан. Вроде из тряпки. И запах, как от вещей в шкафу, пересыпанных на- фталином! Но когда Дед кричал: «А ну‑ка, детки, кто хо- чет превратиться в ледышку?! Подходи и потрогай мой волшебный посох!» - мы с Веркой и Плот- киным переглядывались - и не шли. А Пехтерь шёл! И трогал! И вроде ничего. - Он же псих, - крутила пальцем у виска Вер- ка. - Поэтому волшебство и не берёт. Но подарки этот дед в красном тулупе нам при- носил исправно, и лицо у него было доброе и по- хожее на нашего детсадовского сторожа Валерия Кузьмича.